Летом Наталье Сергеевне неожиданно улыбнулось счастье. Улыбнулось чуть криво, но располагающе. Счастье было чуток ниже ее ростом, в серой кепке и стояло рядом в битком набитом трамвае. Жаль, в толкучке невозможно было разобрать, что представляло собой счастье ниже широких рабочих плеч. Но это и неважно.
Наталья Сергеевна, как дама строгих правил, не отвечала на улыбки каких-то серых кепок.
Прихватила поплотнее локтем одну кошелку под мышкой, сжала коленями другую, с продуктами, неподъемную и потому поставленную на пол. Демонстративно отвернулась в чей-то потный затылок. Жарко. Спресованная вагоном горячая масса людей мерно покачивалась, и Наталья Сергеевна в одурении покачивалась вместе со всеми. Пора выходить.
Она наклонилась за авоськой меж колен, потеснив кого-то могутным задом. Закрепила локтевой захват кошелки-редикюля, двинулась к выходу. «Извините», «Вы выходите?», «Позвольте»… Солнце на выходе ударило в глаза, кто-то потянул драгоценную ношу с продуктами из крепко сжатого кулака Натальи Сергеевны. Пересохшее вдруг горло не могло родить визга, пострадавшая лишь невидяще вращала глазами и хлопала губами в немом крике.
Крепкая рука подхватила ее под свободный локоть:
- Выходи, не стой на пути. Да не цепляйся ты за сумку, я помочь хочу.
Наталья Сергеевна не верила в помощь и хватки не ослабила, но со ступенек трамвая сошла. Крепкая рука принадлежала серой кепке.
- Да не дергайся, не съем я тебя.
Он больше не улыбался и оказался мужчиной лет сорока в клетчатой застиранной рубашке и неопределенных штанах. Жилистая загорелая мужская рука и веснушчатая женская продолжали бороться за авоську.
- Давай помогу тебе. Куда нести?
Наталья гордо дернула головой:
- Обойдусь.
- Как хочешь, — пожал плечами и выпустил авоську.
Далее читайте в Источнике...
Свежие комментарии